«Я занимаюсь творчеством, но я не творческий человек» — комик Бекир Мамедиев о юморе, детстве и уроках истории. Часть І

Новини
Ігор ЗайцевQHA
02 Листопада 2020, 16:00
Ігор ЗайцевQHA
02 Листопада 2020, 16:00
Ігор ЗайцевQHA

Бекир Мамедиев – популярный украинский stand up комик крымскотатарского происхождения. Является одним из авторов «Вечернего квартала», резидентом «Гуднайт клаба» на 1+1, а также киносценаристом.  Редакция «Крымские новости» поговорила с Бекиром про то, как юмор стал профессией, детские воспоминания и переезд из Крыма в Киев.      

«Я начал шутить, чтобы выделиться из серой массы»

Кем вы хотели стать в детстве?

Когда живешь в маленьком поселке, на тебя очень сильно влияет информационное поле.  Оно очень узко вокруг тебя. Я очень любил физику и хотел стать инженером-физиком на каком-то заводе. Очень банально.

По-моему не банально, особенно учитывая, кем вы стали.

Ну, не банально, но это такая  больше мечта советского мальчика (смеется). Но я правда себя где-то до класса девятого помню вот таким вот инженером.

Как вы пришли к юмору?

Как-то так повернулось. Это произошло уже в университете. Там была команда КВН и было мое желание как-то выделиться и понравиться. Это мотивировало  меня шутить. Изначально просто шутил в компании, понял, что получается и перешел на написание юмора. Я попробовал, мне понравилось,  и уже после этого начал заниматься юмором серьезно.

В одном из интервью вы говорите о материальных проблемах, которые были в семье, когда вы были ребенком…

Это были девяностые годы, тогда почти у всех так было.

Абсолютно, очень тяжелое время было. Вам не кажется, что отчасти это время вас и сформировало? Что ваш юмор является некой реакцией на то время?  

Я когда говорил о довольно бедном детстве, это не было с позиции травматического опыта. Я в то время я был абсолютно счастливым ребенком. У меня все было супер. Это сейчас уже, когда оглядываешься назад, начинаешь понимать, что времена были тяжелые. Тогда все было супер. Поэтому не думаю, что это как-то так повлияло.

Есть такой замечательный итальянский актер и режиссер преимущественно комического жанра - Роберто Бениньи.  В 1999 году он получил премию Оскар за свою картину «Жизнь прекрасна», и во время своей речи он поблагодарил своих родителей за то, что они подарили ему бедность. Назвав бедность лучшим подарком. Мне очень нравятся эти слова, поэтому узнав про ваше детство, мне пришла мысль о том, что возможно у вас с Бениньи были похожие спусковые крючки для творчества.      

Да, крутая фраза. Но я начал шутить, чтобы просто выделиться из серой массы (смеется).

«Кассеты с крымских рынков навсегда испортили музыкальный вкус»

У вас есть самое яркое воспоминание из детства?

Да, много. Вот сейчас в голову приходят какие-то все материальные. Помню, как мне подарили мой первый плеер, и я мог спокойно слушать музыку. Когда захочу и сколько захочу, и мне никто не говорил «выключи магнитофон». Я просто очень долго хотел магнитофон, чтобы слушать музыку. Родители его купили после того, как я выиграл соревнования по дзюдо. При этом купили нам с сестрой, хотя соревнования выиграл только я. У нас была одна кассета, мы ее слушали до дыр.

Какая кассета?

Да там сборник какой-то…

Попса?

Да. Там Игорек был (смеется), Серега. Очень плохая музыка. Теперь я понимаю, почему папа постоянно просил выключить это. И потом, когда мне подарили плеер, и я получил возможность слушать музыку в наушниках. Это было что-то!

Слушали всю туже кассету?

Нет, но такую же чушь. Тогда на рынке в Крыму не продавали других кассет. Это надо было искать и интересоваться, а я этим не занимался. Покупал на рынке кассету с красивой обложкой. Я не был меломаном. Мне просто было забавно следить за тем, как воспроизводится звук. Глупые рифмы наполняют мозг и нормально.

Со временем стали меломаном?

Нет. Вот мы когда ездим на гастроли, многие из ребят могут всю дорогу сидеть в наушниках, а я нет. Видимо мне те кассеты с крымских рынков навсегда испортили музыкальный вкус (смеется).  Иногда нахожу классную музыку, слушаю, но не переслушиваю. На один раз.

Еще есть яркие воспоминания из детства?

Я всегда хотел научиться ездить на машине, и я очень рано научился водить – после первого класса. Я попросил у отца сесть за руль, он разрешил. У меня не получилось тронуться с места, и отец сказал «чего ты просишь, если не умеешь?». Я потом дома во дворе, когда никого не было, учился трогаться. Очень хорошо помню момент, когда у меня это получилось.

«Наши бабушки и дедушки пережили трагедию депортации, а родители «трагедию» возвращения»

Вы родились в Крыму, правильно?

Да.

Ваши родители были в депортации?

Да, конечно.  Они вернулись в Крым в 1989 году из Узбекистана. Они, как и все крымские татары, очень тяжело пережили возвращение. Наши бабушки и дедушки пережили трагедию депортации, а родители «трагедию» возвращения. Нет, это радость, конечно же, но с очень большими сложностями и трудностями впоследствии: их не брали на работу, им нужно было выходить на митинги, чтобы их прописывали в Крыму и так далее. В том числе и та бедность, о которой я говорил.

В одном из интервью вы рассказывали про свое детское воспоминание, а именно про то, как вы помогали отцу строить дом. Можете немного рассказать об этом?

Да, я подносил раствор.  Это дом, в котором я вырос,  родители сейчас там живут. Крымские татары, когда возвращались, они покупали все, что продавалось, все что угодно. В то время из-за того, что был большой поток крымских татар, пустые земли продавались по завышенным ценам, потому что был спрос, а нам не оставалось ничего, кроме того, как покупать по таким ценам. Потому что там уже продали, и надо где-то жить. Покупали в ужаснейшем состоянии дома, где ничего не было. Дом, который сейчас у нас есть, почти полностью выстроен с нуля. Я помню это процесс в детстве. Все своими руками, потому что не было возможности нанять строителей. Папины друзья собирались, братья. А я был ребенком, мне было интересно, я наблюдал за этим. Так ты конструктор собираешь, а так дом собираешь. Взрослые носили большими ведрами, а я одну лопатку носил.  Меня включали в процесс. Я не был чернорабочим (смеется).

Истории про депортацию звучали в вашем доме? Расспрашивали вы родителей про это?

Я пытался с бабушками об этом говорить, но они очень не любили об этом вспоминать. Это для них большая боль.  Про Узбекистан родители вспоминали, так как это их молодость. Они жили на соседних улицах все. Плотно жили. Им давали какой-то кусок земли, где-то в поле высадили во время депортации и все. Поэтому получалось очень плотное поселение. Пытались держаться вместе, иначе нельзя было выжить. И вспоминали часто, что в Узбекистане все родственники жили вместе, а после возвращения в Крым этот момент ушел.

«Отец понимал, что в Киеве больше перспектив, чем в Крыму»

После окончания школы вы поехали учиться в Киев. Ваши родители не настаивали, чтобы вы остались в Крыму?

Мама хотела.  Бабушки, родственники хотели, чтобы я остался, а папа сказал «поезжай в Киев». Я поступал и в Крыму в университет, там я тоже поступил. И вот когда стал выбор между Киевом и Крымом, то папа сказал про Киев. Он понимал, что там больше перспектив.  

Когда вы уезжали из Крыма в Киев, момент творческой профессии как-то «маячил» на горизонте?

Нет. Это просто случилось. Я и сейчас не считаю себя сильно творческим человеком. Я больше математик. Я и шутки пишу больше математически. Я понимаю, как это работает. Я занимаюсь творчеством, но я не творческий человек в карикатурном понятии этого слова.

Вы помните свою первую шутку? Первый момент, после которого вы поняли «да, это оно». 

Не помню. Какие-то шутки были и в школе. Мог что-то сказать в классе, чтобы все посмеялись. Такие моменты были. Я тогда понимал, что я могу шутить, подколоть кого-то и так далее.  Какие-то инструменты для юмора были, что это именно было, не помню.

Первая шутка на сцене КВН, которая сработала?

Не помню.  Это очень длительный процесс. Вот такого «щелчка» не помню.

«Я стеснялся своей национальности»

Почему вы выбрали для себя форму stand up?

Где-то на четвертом году жизни в Киеве, я понял, что у меня скопилось очень много историй, и мне так сильно надоело объяснять кто такие крымские татары, почему у меня такое имя и так далее. Потому что это после 2014 года на материковой Украине начали узнавать кто такие крымские татары и Крым. Я помню, когда я заселялся в общежитие, знакомился с ребятами, и там все представлялись -  Костя, Сережа, Бекир. И все такие – «а чего это ты Бекир?». Начинаешь объяснять и рассказывать про крымских татар. Ага, понятно. Никто не воспринимал это как что-то другое. Просто это было странно для них.  Я помню, что мне было некомфортно. Мне сейчас стыдно за себя вот того. Иногда мне проще было сказать, что меня зовут Женя или Саша, чтобы меня не задалбывали. Наверное, это была травма. Травма, когда ты стесняешься своей национальности. Это даже не совсем стеснение, а просто – так будет проще. Это очень странно звучит, но это правда. Сейчас бы я никогда в жизни так не сделал, но в 16 лет я думал, что так будет лучше. Когда я стал взрослеть, я начал понимать, что так не должно быть. Поэтому эти истории как-то так накапливались, а потом я решил их оформить в stand up. 

А у вас были какие-то неприятности, назовем их так, из-за вашей национальности в детстве?

Неприятности были, потому что в Украине до 2014 года совсем не говорили про Крым и крымских татар. Наверное, из-за того, что молодое государство тогда было, и хватало своих проблем, поэтому на это просто не обращали внимания, хотя это проблема целого народа. Помню на уроке истории, в школе, учительница рассказывает про Киевскую Русь. Это где-то пятый класс был. Так красиво рассказывает. Все такие «класс». И тут она начинает рассказывать, как татары нападали на нас. И все одноклассники сразу же на меня поворачиваются, и у них в глазах «так это из-за тебя все». И учитель ничего не объясняет. Она не говорит, что это просто слово, которое выдумали политики, чтобы обозвать народы одним этим словом.  И все! Ты автоматически становишься потомком Чингисхана. Мне кажется, что учитель просто сам не знал в чем отличие. Кто такие монголы, кто такие татары, кто такие крымские татары и так далее.  Сейчас на YouTube есть канал имени Тараса Шевченко, на котором очень хорошо и доступно рассказывают историю.  И там есть несколько выпусков, посвященных именно взаимодействиям тех территорий, которые сейчас являются Украиной и Крымского ханства. Объясняется, почему мы сейчас живем в одном государстве. Если бы нам тогда в школе так объясняли, то вопросов было бы меньше. Но было не до этого тогда.  

«Все мои шутки высмеивают лично меня» — комик Бекир Мамедиев о цензуре, Крыме и деоккупации. Часть II