"18 років в'язниці для 61-річного батька - це фактично довічний термін", - Фатіма Ісмаїлова дочка політв'язня Енвера Омерова

Новини України та світу

Асіф АлієвQHA

04 Листопада 2022, 12:19

#Спецпроєкт

Фото: "Кримська солідарність"

Асіф АлієвQHA

04 Листопада 2022, 12:19

Асіф АлієвQHA

За даними правозахисників, у місцях позбавленя волі із політичних мотивів досі перебувають близько сотні кримчан.

Більшість із них – кримські татари. QIRIM.News продовжує цикл історій про те, як сім'ї політв'язнів живуть без своїх батьків, чоловіків та синів.

Про долі цих людей важливо розповісти. Щоб нагадати: списки в'язнів, які на перший погляд здаються безликими, не просто переліку прізвищ – у кожного з цих прізвищ – своя історія.

В'язень Кремля Енвер Омеров народився 9 листопада 1961 року в місцях депортації у Фергані (Узбекистан).

На батьківщину до Криму Омеров повернувся разом зі своєю дружиною та двома малолітніми дітьми. Як активіст та громадський діячь він займався організацією релігійних свят у місті Білогірськ. Надавав допомогу тим співвітчизникам, яких раніше торкнулася несправедливість із боку силових структур. По-своєму вносив внесок у мирний протест проти гноблення мусульман Криму.

За два роки перед обшуком та арештом сім'я Омерових помітила стеження за будинком у вигляді камери, встановленої навпроти вхідних воріт. Про це повідомляли активісти та писали ЗМІ України. Попри те, що відбувається, Енвер Омеров не мав навіть наміру ховатися або переїжджати, оскільки в його діях не було нічого протиправного. Він продовжував жити у Криму.

У 2016 році російські силовики провели обшук у будинку його доньки, заарештувавши її чоловіка Рустема Ісмаїлова, якого Північно-Кавказький окружний військовий суд у Ростові-на-Дону засудив до 14 років колонії суворого режиму за участь у діяльності організації, визнаної в РФ терористичною (Ч.2 ст. 205.5 Кримінального кодексу РФ). Через три роки, 10 червня 2019 року, був затриманий Енвер Омеров та його син Різа. Батька та сина засудили до тривалих термінів ув'язнення: Енвер Омеров отримав 18 років позбавлення волі, а син 13.

Про його долю Енвера Омерова QIRIM.News розповіла його дочка Фатма Ісмаїлова (інтерв'ю мовою оригіналу)

Обыск

Обыск в доме моего отца проходил без моего участия. В доме была моя мама с моими детьми. Силовики пришли в дом рано утром. По словам мамы, она не услышала, как стучали в окна. Дело в том, что она слабослышащая и без слухового аппарата не слышит.

Услышала стуки в окна моя дочь, она увидела людей в масках. Дочь разбудила бабушку, она открыла им дверь, после чего силовики заявили, что будут проводить обыск. Это был шоком для них всех: моей матери и моих детей, они все в очередной раз были сильно напуганы. В 2016 году во время обыска забрали моего мужа и через три года пришли за моим отцом. Отца в доме не было мы в эту ночь с 9 на 10 июня 2019 года выехали в путь в Ростов для того, чтобы попасть в суд на судебное слушание мужа.

На блокпосту на Керченском мосту, когда мы подъезжали, нас остановили, попросили показать документы, выйти из машины, пройтись с ними. В итоге они нас мурыжили, по-другому я назвать это не могу, до 5 утра. Три часа мы просто ждали чего-то. Всеми правдами и неправдами они нас удерживали и только через три часа подъехали иномарка.

Вышедшие оттуда люди в гражданском, не представившись, решили забрать моего отца. Я понимала, что это не простые люди, но эти люди в гражданском даже не представились, не показали свои документы. Я возмущалась по этому поводу и приводила аргументы что в правом государстве так не делается, что они должны представиться, показать служебное удостоверение как минимум.

Для того, чтоб забрать моего отца у них должно быть основание, протокол. Ничего этого не было. В ответ я услышала, обращения на «ты», вопросы о том сколько мне лет, и угрозу, что наденут на меня наручники, если буду им препятствовать. Отцу стало плохо от этого всего.

Он побледнел, ему вызвали «скорую помощь» и завели в машину медиков. Врач сообщил, что у моего отца межреберная невралгия и ему очень плохо, строго запретив ему передвигаться, перевозить его куда-то и порекомендовал отлежаться минимум два часа. Ему сделали несколько уколов. Однако силовики забрали моего отца, посадили в свою иномарку и увезли

Тюрьма

На данный момент мой отец находится в тюрьме. Его приговорили к 18 годам лишения свободы и два года из них в тюрьме, а 16 в колонии строго режима. На данный момент он пребывает во Владимирском централе, за две тысячи километров от Крыма.

Здоровье моего отца до ареста было не самом лучшим. Он как раз проходил обследование перед арестом. У него проблемы с кишечником, как я уже говорила межреберная невралгия, гипотония, ревматизм, хронический тонзиллит. На операцию, связанную с кишечником он не успел пойти, проходил только обследования. Я знаю, какие у него бывают боли, что он терпит. В условиях тюрьмы здоровье еще сильнее ухудшается. Болезни обостряются.

Буквально все страдают от крошения зубов. 18 лет тюрьмы (по статье 205.5 – организатор террористической группы) для моего отца (61 лет)— это фактически пожизненный срок.

Джемаат

У нас уникальный крымский джемаат — сплоченный, помогающий. Это все исходит из наших истоков, культуры, религии, мы никогда не бросаем человека один на один с бедой. Проблемы народа никогда не было чем-то чуждым для наших людей.

Я благодарная всем, кто сопереживает, помогает в любых вопросах. Эта поддержка, это единство очень ощутимы.

Надежда

Надежда на освобождение всегда есть. Мы, будучи мусульманами, знаем если пожелает Всевышний, то все изменится. Поэтому в первую очередь мы уповаем только на Господа. Мы просим его, чтоб все ребята были освобождены в ближайшее время. Для Всевышнего нет ничего невозможного.

Мы воспринимаем годы разлуки, как испытание в этой жизни, и по воле, милости Аллаха мы будем вознаграждены за это. Мы не теряем надежду, не печалимся. Всевышний говорит нам, что мусульмане не должны печалиться и отчаиваться в помощи Аллаха.