[news_author] За даними правозахисників, за ґратами у російських окупантів досі перебувають близько сотні кримськотатарських політв'язнів. Більшість із них – кримські татари. QIRIM.News продовжує цикл історій про те, як сім'ї політв'язнів живуть без своїх батьків, чоловіків та синів. Про долі цих людей важливо розповісти. Щоб нагадати: списки в'язнів, які на перший погляд здаються безликими, не просто переліку прізвищ – у кожного з цих прізвищ – своя історія. В'язень Кремля Білял Аділов народився народився в місцях депортації 27 травня 1970 року у місті Хамза (Узбекистан). У 1990 року двадцятирічний Білял переїхав до Криму, в село Чорново Первомайського району на постійне місце проживання. Разом із сім'єю, у квітні 2005 року, він переїхав до Сімферополя. Працював будівельником. Вільний час завжди проводив зі своєю сім'єю, робили спільні поїздки на природу, на море. До свого арешту, протягом кількох років, брав активну участь у суспільному житті народу, займався організацією свят К'урбан байрам та Ораза байрам, відвідував суди, обшуки, допомагав сім'ям політв'язнів. Біляла Аділова заарештували за необґрунтованими звинуваченнями 27 березня 2019 року, після того, як одночасно в мікрорайонах Кам'янка і Строганівка міста Сімферополь, в будинках кримських татар мусульман, що дотримуються, пройшли наймасовіші обшуки в Криму з подальшим затриманням. Йому ставили в провину ч. 2 ст. 205.5 КК РФ («Участь у діяльності терористичної організації»). У 2022 році Аділова приговорило до 14 років позбавлення волі. Про його долю політв'язня QIRIM.News розповіла його дружина Гульнара Аділова (інтерв'ю мовою оригіналу) До ареста мой муж был религиозным деятелем. Он проводил коллективные молебны, организовывал праздники Ураза и Курбан-байрам. Здесь в Каменке нас знает каждая семья. Биляль — добрый и хороший отец, любящий муж. Мы жили счастливо и даже предположить не могли, что наша жизнь разделится на до и после ареста. Когда наш народ массово возвращался в Крым мы мечтали о другом, о том, чтобы жить в Крыму в соответствие со своей культурой, традицией, религией. Мы мечтали о спокойной жизни будущего поколения, чтобы оградить и защитить их от тех бед и депортации, с которым столкнулся наш народ. После 2014 года картина в Крыму начала меняться. Сначала об арестах и обысках мы слышали только от наших друзей и знакомых. Все же до последней мысли что это коснется нас не было. С обыском к нам пришли в 5.15 утра. Это был громкий стук в дверь. Мы спросили кто это, нам ответили, что это полиция. Муж без сопротивления открыл дверь и на пороге мы увидели людей в форме ФСБ в масках. Их было 10 человек. Они вошли в грязной обуви со своими понятыми двумя девушками по 16 лет. Нам сказали, чтобы мы подняли спящих детей и моих пожилых родителей: отца 1937 года рождения и мама 1947 года рождения и перевести всех в одну комнату. Нам зачитали постановление о задержании, не разрешали ходить и наблюдать за обыском. Даже не было возможности позвонить адвокату или позвать соседей. Обыск они проводили я бы сказала очень аккуратно. Складывалось ощущение, что как будто они уже успели подкинуть книги (имеется в виду религиозная литература – прим.ред). Так оно и произошло. Когда Билял попросил дать ему возможность почитать намаз, они сказали, что не выступили против, а после того, как он прочитал, с гардероба силовики вынесли три совершенно новые книги. Потому что страницы книг были слегка сплетены так как будто выпущены только что с типографии. Силовики с усмешкой сказали нам: «Не переживайте если все будет хорошо, мы вашего мужа отпустим». К сожалению, этого не произошло. Помимо моего супруга также в этот день были арестованы гражданские активисты, гражданские журналисты, волонтеры, религиозные деятели, правозащитники, которые являются прослойкой, ведущей за собой народ. Такие люди не угодны репрессивной машине и однозначно моего супруга арестовали за активную религиозную деятельность. А криминальная статья — это только повод, формальность, которая указывает что закон превратился в инструмент репрессий. Стадия следствия проходила у нас с грубейшими нарушениями. Арестованным не давали полностью ознакамливаться с материалами уголовного дела, не было ни одного доказательства в составе преступления моего супруга, и конечно же потом состоялся этап. Это фактически гибридная депортация, все это незаконно. Их (арестованных крымских татар) вывезли за пределы Крым в город Ростов-на-Дону. Жизнь наша кардинально поменялась. Это бесконечные суды, поездки в дальний Ростов за 700 км от дома, это утомительная дорога, в которой не всегда получается брать с собой детей, которые сильно скучают по своим отцам на суд. Это психологическая травма для наших детей, которые не могут видеть своих отцов. Мы выбиваем чтобы наши дети могли присутствовать на судебных заседаниях по тому как судья был якобы обеспокоен психикой детей, которых это может травмировать, при этом, когда обыски происходили в 4 часа утра этим никто не был обеспокоен. Что в Симферополе СИЗО№1, что в Ростове-на-Дону в городе Новочеркасск СИЗО№3, это действительно адское место на Земле. Там абсолютно нет никаких условий для гигиены, господствует антисанитария, даже правозащитники говорят, что эти нечеловеческие условия приравниваются к пыткам. Кругом сырость, тараканы, клопы. Заключенных редко выводят даже на прогулку, а их жалобы просто игнорируются. Учитывая что там не оказывают помощь даже крымским политзаключенным инвалидам это Джемиль Гафаров (который умер в тюрьме через несколько дней после интервью- прим.ред), у которого пред диализ, связанный с почками, это Сервет Газиев, который перенес микроинсульт и никакой помощи не оказывают этим людям. С учетом того, что не оказывается медицинская помощь в пенитенциарных учреждениях, здоровье моего супруга ухудшилось. У него сильно ухудшилось зрение, стали болеть зубы, суставы, он, как и все политзаключенные, нуждается в лечении. 12 мая 2022 года Южный окружной военный суд приговорил моего супруга Биляла Адилова к 14 годам лишения свободы. Это драконовские сроки за чтение литературы, за его гражданскую позицию, за его веру. Все остальное это не что иное как выдуманный терроризм в головах системе в их законе. Нам в первую очередь помогают наши адвокаты, которые защищают права наших мужей, это гражданские журналисты, которые постоянно приезжают на суды и освещают суды для того, чтобы весь мир знал о тех репрессиях против крымских татар, которые происходят в Крыму. Это волонтеры, которые передают продукты нашим мужьям, ну и конечно наш дорогой джемаат (народ), который на протяжении всех этих четырех лет поддерживает наши семьи. В конце я был хотела, что вера дает нам силы и терпение, объединяет нас, делает стойкими и непоколебимыми перед лицом трудностей. Лишь вера остается неизменной на протяжении столетий, наполняет сердца верующих спокойствием. Воистину за каждой тягостью наступает облегчение