История о задержании в Симферополе 18 марта и арест на двое сутокпервого (и последнего) президента Крыма Юрия Мешкова – тоже крайне характерна сама по себе. Потому как поднимает старую тему о борцах за свободу и тех, кто присваивает себе результаты их борьбы.
Можно как угодно относиться к Мешкову и его взглядам – в конце концов, его политическая деятельность происходила в тот момент, когда в Украине и Крыму начались демократические преобразования и свободно высказывать свои взгляды в рамках закона мог каждый. Что Мешков, собственно, и делал. Нельзя сказать, что он был политиком-неудачником – наоборот, собрал более 70% голосов на выборах (которые, скажем честно, еще не умели фальсифицировать, да и явка была за те самые 70 %). Другое дело, что как только действия Мешкова перешли грань закона и адекватности – спецслужбы Украины и крымская элита быстро поставили его на место, а должность «президент Крыма» перестала быть актуальной. Напомним, случилось это все в далеком уже 1995 году.
Ну а в 2014-м, Мешков смог вернуться в Крым благодаря началу аннексии: с 2011 года у него был 5-летний запрет на въезд в Украину за приезд в Крым и сепаратистские заявления. Вполне обоснованным будет полагать, что тогда он был нужен как раз господам Белавенцеву и Аксенову для создания определенного инфошума – он и дал несколько пресс-конференций в поддержку «референдума 16 марта». Однако, уже в те дни он открыто заявлял, что продолжает считать себя «президентом» и намекал на некий особый статус. Но это не входило в планы другого активного участника аннексии – Сергея Цекова – в прошлом сначала соратника Мешкова, а в 1994-1995 годах – главного его оппонента, немало сделавшего для отстранения Мешкова от власти. Собственно, Цеков и стал в 1995 году главным союзником Киева в вопросе нейтрализации Мешкова. И, понятное дело, последний немало знал о тех событиях и мог рассказать.
А потому – Мешкова глубоко маргинализировали, фактически оставив в политической изоляции. В итоге: его попытка прорваться в здание библиотеки имени Франко на встречу с Путиным 18 марта завершилась реальным задержанием и отправкой на наркотическое и алкогольное освидетельствование. А на следующий день – «суд» приговорил его к двум суткам ареста за неповиновение требованиям полиции.
Что тут можно констатировать? С одной стороны – недальновидность нынешней оккупационной власти и ее боязнь разоблачения. Куда более безболезненным для нее было бы еще пять лет назад обласкать и приручить Мешкова: отдать в пользование ему заштатную госдачу на побережье, где он мог бы спокойно себе жить по-стариковски у моря на президентскую пенсию (которую, кстати, ему якобы и начислили в размере пенсии, полагавшейся спикеру Верховной Рады АРК как равной по значению должности – но это единственный жест со стороны оккупантов). А в политическом смысле Мешков мог бы писать мемуары и появляться на памятных мероприятиях, если пригласят. Но – оккупанты на то и оккупанты, что идут по самому жесткому пути. И никто им не указ.
