Юсуф Рузимурод: 19 лет в тюрьме как одна неделя

Узбекского оппозиционного журналиста Юсуфа Рузимурода и троих его коллег похитили в Киеве в 1998 году. По его словам, задерживали сотрудники МВД Украины.  А через три дня оппозиционеры уже были в изоляторе Службы национальной безопасности у себя на родине. На свободу Юсуф - акъа вышел через 19 лет. За это время умерла мать, распалась семья. Журналист рассказал QIRIM.News как ему удалось выжить в каримовских лагерях.

QIRIM.News: Юсуф-акъа, каримовский режим забрал у Вас 19 лет жизни. Сколько Вам было, когда Вас похитили в Украине?

Юсуф Рузимурод: Мне было 35 лет. Освободился в 54 года. Меня в Чирчике в день освобождения встречали родственники. Племянник спросил: как я воспринимаю то, что со мной происходит. Я ответил как чувствовал –  как-будто я провел в неволе неделю.

QIRIM.News: В чем Вас обвиняли в Узбекистане?

Юсуф Рузимурод: В межгосударственный розыск СНГ меня и моих коллег подали как подозреваемых в организации взрывов в Узбекистане. Я в Украине прожил четыре года, легально. Работал здесь, издавали  газету партии «Эрк». Очевидно, что безвыездно проживая в Украине, я не мог иметь какое-либо отношение к терактам в Узбекистане. Тем не менее, нас задержали в центре Киева и без решения суда передали узбекским властям. Нам не предоставили адвоката, не дали возможность обжаловать в суде решение об экстрадиции.

В изоляторе Службы безопасности Узбекистана нас пытали. Током тогда не пытали меня и моих подельников, но избивали жестоко, несколько дубинок резиновых сломали об меня. Показывали, как пытали других, показывали, как насиловали других заключенных и грозили так же сделать со мной. Мы выдержали пытки, ни один не признал обвинение в подготовке взрывов. Хотя если бы кто-то один признал вину – этого было бы достаточно, чтобы осудить всех. Нам переквалицифицировали обвинение на оскорбление президента. Хотя ни одной цитаты, содержавшей оскорбление в адрес Каримова, привести не смогли. Мне дали 15 лет. На суд не допустили ни западных дипломатов, ни журналистов. Это был первый срок. Потом в зоне еще добавили три с половиной года. За нарушение режима.

QIRIM.News: Юсуф-акъа, откуда Вы родом, где учились, чем занимались до того, как заняться журналистикой и попасть в каримовскую колонию?

Юсуф Рузимурод: Я родом из Кашкадарьинской области Узбекистана. Из степной части, которая ближе к Туркменистану. В нашем районе жили крымские татары. Недалеко от нас было еще одно место компактного проживания крымских татар, именно там партийное руководство хотело создать так называемую «Мубарекскую республику» для крымских татар, которая должна была им заменить родину. В конце восьмидесятых они уехали в Крым, у нас их вспоминают добрым словом, очень трудолюбивый народ.

Я – средний из пяти братьев. Нас у родителей шестеро: самая старшая сестра и нас пятеро. Мой отец был рабочим, электриком, последние годы перед пенсией работал начальником цеха. Мама – домохозяйка. Они привили нам, своим детям, уважение и любовь к учебе, к знаниям. У нас был ежевечерний ритуал – вместе ужинали. После трапезы отец спрашивал у мамы проверяла ли она наши дневники. Если проверяла, то этого было достаточно, если нет, то смотрел дневники сам. Родители всегда интересовались нашей учебой, нашими успехами. Меня больше привлекали гуманитарные дисциплины.

QIRIM.News: Но именно гуманитарные были идеологизированы. Вся эта политическая мишура, мусор вас не напрягал? Вы замечали его, чувствовали ложь в том, что говорили учителя?

Юсуф Рузимурод: Вы бы спросили сколько и как мы учились... (грустно улыбается)…Начиная с седьмого класса мы из девяти месяцев учебного года полгода работали на хлопковых полях. Республиканское партийное руководство брало все новые и новые обязательства перед Москвой по сборам хлопка. А республика не могла больше 4 миллионов тонн дать. Рекордные показатели обеспечивали за счет эксплуатации детей и приписок. Постоянная работа на обработке и уборке хлопка определяла и уровень знаний сельских детей в сравнении с городскими, и их здоровье. Ведь на полях применялись очень токсичные вещества. Когда моих сверстников призывали на службу в армию, то у многих возникал вопрос: из Узбекистана начали школьников призывать? Настолько мы были меньше своих сверстников из других республик. Наши девочки ходили почти все время в галошах, и в зной, и в холод. К моим двадцати восьми годам умерли семь моих одноклассниц. Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, скажу: работая по полгода на полях, мы еще как-то успевали учиться.

QIRIM.News: Тем не мене, Вы поступили в вуз и получили высшее образование, не так ли?

Юсуф Рузимурод: В Узбекистане тогда было очень трудно поступить в вуз. Всюду нужно было давать взятки. У меня было несколько безуспешных попыток, но в разгар андроповской кампании по борьбе с коррупцией я бесплатно поступил на филологический факультет Кашкадарьинского пединститута, на специальность «русский язык и литература». Я к тому времени отслужил в армии. Говорят, что это был единственный год, когда не брали взяток за поступление. Три года из пяти лет учебы я провел в Луганском педагогическом институте. Тогда образование  в украинских вузах котировалась высоко, там открывали отделения для студентов из национальных республик. Было время «перестройки»,  У нас была очень политизированная узбекская группа.

QIRIM.News: Когда началось Ваше противостояние с системой?

Юсуф Рузимурод: Это было начало учебного года, осень 1991-го. Я пришел преподавать русский язык и литературу в свою школу, ту, которую сам закончил в 1981 году. В первый же год я стал классным руководителем в седьмом классе «а». Директор вызвал учителей и обязал их проинформировать учеников старших классов, что учеба прекращается, начинается работа на хлопковых полях. Я при всех отказался. Директор, а он был моим шурином, попросил остаться меня в кабинете и спросил, почему я отказываюсь? Я ответил, что не хочу участвовать в эксплуатации детей, потому что знаю, что это такое, как это отражается на здоровье, на жизни вообще. И что не хочу брать на себя ответственность за возможные несчастные случаи с детьми. Попросил издать письменное распоряжение. Конечно, никто такого распоряжения дать не мог. Это было массовым явлением, но неофициальным, в городах об этом многие не знали. Ученик городской школы не знал, что его сверстник из села по шесть месяцев работает в любую погоду на хлопковом поле.  Существовало три касты: русские, русскоязычные и узбеки, сельские жители. Мой класс тогда неделю оставался в школе, остальные пошли на поле. А потом мне порекомендовали взять отпуск и уехать на неделю. Одна ученица из тех, кто работал на хлопке, попала в ДТП. И после этого детей вернули в классы. Речь о нашей школе, конечно, а не о всей стране.

 QIRIM.News: Вы застали перестройку в Украине и знаете, что движение за национальное возрождение у нас возглавляла творческая интеллигенция, писатели, поэты…А как это было в Узбекистане?

Юсуф Рузимурод: У нас тоже во главе движения были писатели. И «Бирлик», и «Эрк» возглавили ученый и писатель. Ученый Абдурахим Пулат и писатель Мухаммад Солих не смогли объединиться перед лицом угрозы авторитаризма. Более того, они грызли друг друга, а Каримов, который находился под угрозой импичмента за поддержку московского ГКЧП, остался у власти, расправился с конкурентами и создал режим личной власти. Хотя я был членом партии «Эрк», и работал в партийной газете, я должен это признать.

QIRIM.News: Как Каримову удалось создать режим личной власти?

Юсуф Рузимурод: О роли оппозиции, которая способствовала установлению режима, я сказал. А у Каримова способы традиционные с советских времен: ложь и насилие, террор. Он еще до 2000 года сломил народ и мог оставаться во главе государства столько, сколько хотел. Когда ко мне приезжали на свидания мои родственники, я мог догадываться о царившей в стране атмосфере по их испуганным взглядам. Если бы не моя тюремная роба, то я выглядел бы свободным человеком рядом с родственниками.  

QIRIM.News: Как Вам удалось выстоять все эти годы? В колониях Узбекистана практикуют пытки, об этом свидетельствуют доклады правозащитных организаций. Вас пытали?

Юсуф Рузимурод: Меня пытали на следствии, я говорил об этом. Пытают и в колониях. Это массовое явление, прежде всего в отношении осужденных по религиозным статьям. Их содержат в штрафных изоляторах, в карцерах. У осужденных по политическим мотивам, как это было со мной, месяц пребывания в отряде, это колония строгого режима, затем две недели шизо. И так все время. До 2012 годла ко мне регулярно приходил сотрудник СГБ с предложением написать просьбу о помиловании и дать показания против Мухаммада Салиха. В обмен на освобождение. Разумеется, я отказался. После 2012 года меня изолировали полностью: ни свиданий, ни посылок, ничего…До самой раскрутки на новый срок, это уже было в 2014 году. Первые четыре года я содержался в колонии для больных туберкулезом, хотя был абсолютно здоров. Это делалось специально, чтобы заразить туберкулезом. Таких как я было много. Нас освободили оттуда, это колония в Навои, перевели в другую колонию после посещения представителей Красного Креста. Я пожаловался, и мне сделали рентген, не обнаружили никаких признаков туберкулеза и перевели. Там я досидел до «раскрутки», работал на кирпичном производстве. За время работы я выгрузил девять с половиной миллионов штук кирпича. Была возможность читать, в каждой колонии была неплохая библиотека, когда я находился в отряде, всегда уделял время чтению.

QIRIM.News: А читать Коран можно было?

Юсуф Рузимурод: Да, можно. Но поход в библиотеку религиозной литературы для меня означал бы новое обвинение в религиозном экстремизме, спецслужбы этого очень хотели. Поэтому я не ходил. Я молился, я всегда чувствовал,  что Аллах защищает меня. Среди прочего я просил защитить от болезней. И за все 19 лет я болел лишь один день. Из-за травм, повышенной температуры мне изредка давали освобождение от работы. Но болел только один день.

QIRIM.News: В чем особенность пребывания в колониях осужденных по религиозным статьям?

Юсуф Рузимурод: Они признают вину в том, чего не совершали. И тогда даже самый опытный адвокат не может помочь. Меня удивляло, как люди, уповающие на Аллаха, ничего не делают для того, чтобы Аллах помог им. Им дают огромные сроки. Над ними издеваются с целью сломить волю, постоянно требуют писать прошения о помиловании, дать показания на того или иного. И они признают себя виновными, ломаются.

Показательна моя история с раскруткой на второй срок. Меня судили как злостного нарушителя порядка отбывания наказания. На основе двух нарушений. Первое состояло в том, что я не вышел на работу в день, когда у меня было освобождение от врача. У меня трескались пятки и шла кровь, очень болезненно. Врач сделал соответствующую запись в журнале и выдал официальное освобождение. И подтвердил это в суде. Другое правонарушение, что якобы с кем-то поссорился, кого-то пнул. Показания против меня дали именно два «религиозника». Я перед заседанием спросил их: если я в суде попрошу Вас поклясться Аллахом в подтверждение своих слов: поклянетесь? Они сказали, что в таком случае скажут правду.

Сначала меня хотели судить без адвоката. Но по моему требованию адвоката дали, отвели ему сорок минут на ознакомление с материалами дела. Я изложил ему суть и убедил, что есть смысл бороться. И он взялся за дело. Вопреки  фактам и здравому смыслу меня осудили на три с половиной года. Чтобы добиться освобождения мне пришлось пойти на бессрочную голодовку, которая продлилась более 90 дней. Они поняли, что я готов умереть, чтобы выйти из колонии. И суд принял решение в мою пользу, отменив приговор.

QIRIM.News: Сколько осужденных по политическим и религиозным мотивам остаются в колониях Узбекистана?

Юсуф Рузимурод: По приблизительным подсчетам около 1200 человек. Есть такие, которые сидят более двадцати лет. Не смотря на мирзиеевскую либерализацию, продолжаются аресты блоггеров, активистов. Известна история со сфабрикованным делом правозащитника Акмаля Шаропова, которого осудили по сфабрикованому делу, и не смотря на решение Верховного суда об отмене приговора, продолжают держать в заключении. Я понимал, что я  не задержусь на свободе, потому что знаю слишком много о преступлениях режима. А ведь очень многие исполнители, которые реализовали репрессии при Каримове, остаются у власти. О бывших министре внутренних дел и главе СНБ Алматове и Иноятове уже говорили немало. Мало кто знает о том, что Батыр Турсунов, руководивший операцией по нашему похищению, является отцом старшего зятя президента Узбекистана Мирзиеева.

После того, как возле моего дома в родном селе начал постоянно крутиться начальник местного уголовного розыска, я посоветовался с братьями и решил уехать.

QIRIM.News: Ваши планы связаны с Украиной?

Юсуф Рузимурод: У меня там две цели. Найти и постараться привлечь к ответственности тех, кто нас похитил и выдал в Узбекистан в нарушение законодательства Украины. А еще дописать и издать книгу воспоминаний. Эксперты турецкого издательства читали рукопись и сказали, что книга имеет хорошую перспективу.